-2 °C
«Кто мы? Откуда? Куда мы идем?» – эту фразу знает каждый екатеринбуржец. И нет, не только благодаря полотну Поля Гогена. Эти слова красуются на крыше Уральского приборостроительного завода. Арт-объект Тимы Ради является одним из самых известных произведений уличного искусства в Екатеринбурге.
Те, кто постарше, наверняка также помнят баннер «Я бы обнял тебя, но я просто текст», расположенный когда-то на здании пятиэтажки у ТЦ «Гринвич». Правда, в 2021 году его демонтировали, но память о милом послании до сих пор хранится в воспоминаниях уральцев. Если задуматься, то приходишь к выводу, что паблик-арт и стрит-арт давно стали неотъемлемыми частями Екатеринбурга. «Переход Цоя» на Плотинке, «Памятник клавиатуре» на набережной Исети, мемориал группе The Beatles… Перечислять можно бесконечно. В 2023 году такие фестивали, как, например, «Стенограффия» являются частью культурного кода Екатеринбурга, и получают поддержку не только от местных жителей, но и от городских властей. Однако так было далеко не всегда – еще 10-15 лет назад уличное искусство не воспринималось, а некоторые и вовсе считали его уделом маргиналов.
«В начале люди очень настороженно относились к тому, что делается на улице. У нас в команде в первые годы был специальный человек, который ездил по отделениям полиции, вытаскивая волонтеров, художников, организаторов. Люди тревожились несмотря даже на то, что у нас был пакет документов и согласованных работ. Потому что явление не было таким массовым», – вспоминает руководитель фестиваля «Стенограффия» Анна Клец.
Мало кто вспомнит, но в начале двухтысячных в уральской столице реализовывался проект «Длинные истории Екатеринбурга». С 2003 по 2010 год художники разрисовывали бетонные заборы, которыми ограждались строящиеся здания. Организаторами выступали Арсений Сергеев и Наиля Аллахвердиева. Во многом развитие и стрит-арта, и паблик-арта в Екатеринбурге обязано этим двум людям. В начале нулевых они руководили ГЦСИ и проводили первые эксперименты, внедряя искусство в городскую среду. Например, фестиваль «Дебаты и кредиты», в рамках которого голландские художники создали одну из знаковых работ – большое мозаичное панно Арно Кунена на фасаде УрФУ им. Ельцина на Куйбышева.
В 2005 году Наиля Аллахвердиева совместно с компанией «Атомстройкомплекс» курировала проект создания знаменитого «Памятника клавиатуре». Арт-объект повлиял на решение запуска паблик-арт программы фестиваля «ЧО» в 2020 году.
«Успешный опыт работы с культурными институциями – это первый шаг, который проложил дальнейший путь паблик-арт программе фестиваля», – рассказывают в компании.
Если погружаться в историю еще глубже, то можно вспомнить про старика Б. У. Кашкина. Такой незамысловатый псевдоним принадлежит инженеру-энергетику Евгению Малахину. Еще в конце восьмидесятых он создавал на улицах родного города арт-объекты. Их можно было обнаружить на гаражах, мусорных баках и трансформаторных будках. К слову, некоторые работы Б. У. Кашкина до сих пор радуют глаза горожан. Например, рисунки Малахина сохранились во дворе дома на Ленина, 5.
«Прокачивали проект с граффити-тусовки»: как «Стенограффия» завоевывала признание горожан
Как уже было сказано, с 2003 по 2010 год в Екатеринбурге существовал фестиваль «Длинные истории». Проект, направленный на благоустройство городской среды, показал, что с помощью искусства уральская столица может стать уютнее и ярче. После того, как организаторы заявили о завершении «историй», на сцену вышла «Стенограффия». Поддержать инициативную команду вызвалась городская администрация.
«Екатеринбург чем уникален и крут, так это тем, что на тот момент – 2010 год, когда фестиваль появлялся – городская администрация поддержала такой проект. Это была редкость, чуть ли не исключение из правил. Тогда, дав некоторый кредит доверия инициативной команде, получилось вырастить культурное явление совместными усилиями», – делится Анна Клец.
Однако среди горожан все же чувствовалось напряжение. Многие настороженно относились к тому, что происходит на улице, и не занимаются ли художники обычным вандализмом. Постепенно, год за годом, фестиваль показывал, что серость может смениться на красочные изображения, а творцы придают городу яркий и неповторимый стиль. Как отмечают организаторы «Стенограффии», отношение к стрит-арту начало меняться «в горизонте первых пяти лет». Это проявлялось и в том, как вовлекались волонтеры, и в том, что согласовывать поверхности для арт-объектов стало проще.
«Люди стали знакомиться с этим явлением. Буквально отношение стало меняться в горизонте первых пяти лет, когда люди стали лояльно поддерживать. Это отразилось и на количестве вовлеченных волонтеров, и на том, как нам стало проще находить и согласовывать поверхности», – добавили в оргкомитете.
В 2014 году фестиваль столкнулся с трудностями, из-за которых организаторы даже задумывались закрыть проект. Это не случилось лишь благодаря мощному волонтерскому движению. Люди, помогавшие художникам создавать арт-объекты, работали с такой самоотдачей, что опустить руки стало невозможно.
«Мы решили тогда на минималках, но проводить фестиваль ради этих людей. В итоге нами заинтересовались партнеры, и мы смогли продлевать проект. Такие ситуации были несколько раз. В 2020 году, когда мы остались совсем без ресурсов и были под угрозой того, что не состоимся. Именно наши волонтеры отставали свое право на фестиваль», – отметила Анна.
Уличные партизаны: фестиваль «Карт Бланш» и нелегальное искусство
Фестиваль «Стенограффия» показал, что люди готовы воспринимать уличное искусство и выводить его в общественный дискурс. Однако концепт проекта, где стрит-арт художники должны согласовывать поверхности и эскизы с государством, устраивал не всех. Как альтернатива в 2018 году появился новый фестиваль – «Карт Бланш». Его начали называть «партизанским» и даже «нелегальным» из-за того, что творцы стали создавать в городской среде произведения, не обсуждая с администрацией их концепт и месторасположение.
«Основная идея проекта – вернуть уличное искусство на улицы. Заставить уличных художников вспомнить, что значит идти против системы, спорить с недовольными жителями и даже полицией, но все равно высказывать свою позицию», – гласило описание проекта.
Художникам предлагалось высказываться на любую волнующую их тему, будь то политика, остросоциальные проблемы и другие животрепещущие вопросы. И это сработало – в первый же год существования проект вошел в шорт-лист премии им. Сергея Курехина в номинации «Лучший фестиваль современного искусства». Правда, понравился он далеко не всем – местные жители выказывали недовольство, а коммунальные службы и вовсе уничтожали неугодные арт-объекты.
Любопытно, что «Карт Бланш» проходит без какого-либо финансирования. Средства на реализацию проекта и приобретение материалов организаторы собирают с помощью аукциона, где свои работы продают художники-участники. Интересен и тот факт, что хоть многие произведения стрит-арта с фестиваля уже уничтожены, память о них жива – горожане делают фотографии и выкладывают их в соцсети, тем самым привлекая к ним больше внимания.
«Мы работаем с локальным патриотизмом»: фестиваль «ЧО» и паблик-арт
Три года назад мир накрыла пандемия, а Екатеринбург – новая волна креатива. В 2020 году на улицы города вышла команда, под патронажем которой стали появляться арт-объекты с «уральской идентичностью». Проект получил название «ЧО», а его инициатором выступила компания «Атомстройкомплекс». Таком образом, развитие уличного искусства в Екатеринбурге вышло на новый уровень – в преобразовании городской среды заинтересовался бизнес. Как рассказывает руководитель паблик-арт программы «ЧО», креативный директор «Атома» Никита Харисов, идея создать фестиваль возникла достаточно спонтанно.
«Это был 2020 год, «Атому» исполнялось 25 лет. Мы думали, как отметить этот юбилей. Была идея сделать бесплатный концерт на центральном стадионе или что-то такое. Но потом мы поняли, что хочется сделать что-то масштабное. И самим отпраздновать, и сделать подарок городу. Чтобы это принесло пользу и осталось на долгие годы. Родилась идея фестиваля (как тогда мы его еще называли) арт-объектов», – вспоминает Никита Харисов.
Тема первого сезона звучала так: «Крепко стоять на ногах». Тогда, в 2020 году, в рамках «ЧО» на улицах Екатеринбурга появилось 8 арт-объектов, в том числе большой белый медведь «Гриша» у стилобата Ельцин Центра (сейчас он располагается у здания «Салюта»). Участие даже принял прославленный художник Покрас Лампас, создавший у ТРЦ «МЕГА» работу «Погружение». Куратором первого сезона выступил Андрей Люблинский и команда фестиваля «Стенограффия».
«Каждый год мы приглашаем куратора, который формирует тему сезона. Она должна быть связна с городом. Куратор на свое усмотрение подбирает художников. То есть у нас нет open-call, нет конкурса, отбора», – добавил Никита Харисов.
Проект привлек внимание горожан, поэтому организаторы решили продлить его и продолжать наполнять Екатеринбург новыми работами. Со временем видоизменилась и концепция. Команда проекта решила вовлекать горожан, рассказывать им об истории Урала и даже дала возможность создавать на улицах свои произведения.
«Мы работаем с локальным патриотизмом, вовлекаем горожан в работу с городской средой. Для нас также очень важна сайт-специфичность, когда объект связан с историей района, места, города. Либо поднимает обсуждение городской проблемы», – рассказал руководитель паблик-арт программы.
Конечно, не обходится и без предубеждений как со стороны местных, так и со стороны властей. Некоторые арт-объекты вызывают у горожан удивление или даже негатив. Например, так было с «Индустриальным младенцем» на берегу Визовского пруда. Поначалу уральцы с осторожностью относились к работе, но сейчас к ней регулярно выстраиваются очереди – слишком уж много желающих сфотографироваться.
«Бывают сложности при согласовании. Не все понимают, что, зачем, начинается вкусовая оценка. «Индустриальный младенец» вызвал достаточно много дискуссий. Объект всегда вызывает разные эмоции. К этому нужно быть готовыми и уметь рефлексировать», – заключил Никита Харисов.
«Как будто в новый город вышли»: как стрит-арт выбирался из центра Екатеринбурга
Арт-объекты от уличных художников сегодня можно найти не только в центре Екатеринбурга, но даже в самых отдаленных районах. Произведения украшают собой улицы и приучают местных ценить свои дома и дворы. Паблик-арт программа «ЧО», например, регулярно работает с районами. В этом году команда впервые провела «Районную школу паблик-арта». Юные горожане вместе с родителями погрузились в историю района, а затем создали для него произведения уличного искусства. Такой формат взаимодействия приучает бережно относиться как к городу в целом, так и к жилым кварталам в частности.
«В рамках «ЧО» мы проводим такую децентрализацию, когда мы призываем людей больше ценить и развивать свой родной район. Не стремиться в центр, потому что здесь все благоустроено и насыщенная жизнь. А самим создавать точки притяжения», – рассказал Никита Харисов.
Организаторы признаются, что отношение к стрит-арту в районах Екатеринбурга все еще можно назвать неоднозначным. Жители центра, привыкшие к уличным художникам, спокойно реагируют, когда видят процесс создания арт-объектов. В районах, где уличного искусства меньше, порой случаются различные казусы. Например, в 2023 году «Стенограффия» впервые отправилась в Академический и на ЖБИ. Местные, признается Анна Клец, отнеслись к этому настороженно.
«Как будто ты в новый город вышел. Прохожие смотрят, комментируют, очень неравнодушно относятся. Если в центре города можно спокойно сделать любую работу, то в Академическом при очень внимательном долгом согласовании все же люди волнуются о том, что там появится. Также мы впервые вышли на ЖБИ. Люди смотрят на это, как на что-то новое. Знают проект в целом, но все равно не совсем понимают, зачем мы это делаем», – добавила руководитель фестиваля.
Изменить отношение помогают активисты. В просветительский процесс стали включаться заинтересованные в стрит-арте люди. В уральской столице существуют экскурсии по объектам «Стенограффии», «ЧО» и «Карт Бланша». Маршруты составляют как профессиональные гиды, так и те, кто решил самостоятельно погрузиться в уличное искусство. Например, на Уралмаше маршрут по объектам составила Ирина Костерина. В 2019 году она закончила Школу городских маршрутов при Музее истории Екатеринбурга, а в 2023 прошла курсы для будущих гидов-экскурсоводов. Сегодня Ирина Костерина проводит экскурсии по Уралмашу, рассказывая горожанам о произведениях уличных художников.
«Меня всегда интересовал стрит-арт, но я не занималась этим профессионально. Один из своих первых маршрутов я решила посвятить стрит-арту на Уралмаше. Это район, в котором я живу всю жизнь, и примерно в 2019-2020 году там появилось много новых работ от фестивалей «Карт Бланш» и «Стенограффия». Так постепенно собрался целый маршрут», – рассказала Ирина Костерина.
По словам гида, многие екатеринбуржцы даже не подозревают, что их родные районы наполнены произведениями от стрит-арт художников. Например, участники экскурсии часто удивляются, когда обнаруживают работу Марины Ягоды на Уральском центре народного искусства, который местные до сих пор называют ДК Лаврова. Однако мифические птицы Сирин и Алконост появились на здании еще в 2014 году.
В популяризации бережного отношения к городу и уличного искусства участвуют и другие творческие горожане – создают подкасты, ведут telegram-каналы. Большой вклад делают и местные СМИ. Для жителей Екатеринбурга это стало повседневностью – новости о новых арт-объектах часто мелькают на информационных ресурсах. Но вот в других городах России привлечь внимание журналистов к стрит-арту труднее.
«У нас искусство, которое появляется на улицах, – первополосная новость. Люди за этим следят. На уровне даже городских новостей, и для всех это повседневность. Многие художники, когда приезжают в Екатеринбург, удивляются, как активно здесь пишут про уличное искусство. Им не всегда удается привлечь внимание к своим работам», – отметила Анна Клец.
Пару слов об уральской идентичности: почему стрит-арт так «выстрелил» в Екатеринбурге
Все чаще в общественном дискурсе поднимается вопрос о том, существует ли некая «уральская идентичность», нечто, что объединяет между собой и художников, и организаторов, и горожан, готовых открываться новым форматам. Рассуждая об этом, нельзя не заострить внимание на том моменте, что именно в столице Урала стало возможно появление «Стенограффии», «ЧО», «Карт Бланша» и других фестивалей, посвященных искусству. Та же «Ночь музыки», объединяющая людей со всего мира, появилась именно здесь. Но в чем же заключается эта «уральскость» и почему стрит-арт «выстрелил» именно тут?
«У людей есть запрос на развитие. «Стенограффию» делает инициативная группа, «ЧО» – это инициатива бизнеса. То есть у нас даже бизнес хочет работать с городской средой. Это значит, что у людей есть связь с местом. Наверное, в этом есть часть локальной идентичности – мы любим свой город. Мы выросли здесь, живем и собираемся жить. Конечно, нужно его самим развивать», – считает Никита Харисов.
На сегодняшний день тезисно сформулировать и объяснить, что такое «уральская идентичноть», невозможно. Каждый вносит в это понятие что-то свое, однако во многом эксперты сходятся. Например, в том, что в Екатеринбурге живут трудолюбивые и креативные люди, любящие свой город и желающие развивать его. Можно вспомнить, как совместными усилиями творческой команды преобразовывается Парк Маяковского, как кинематографисты из Red Pepper Film покоряют фестивали по всей стране и как инициативные уральцы из «Дизайн кода Екатеринбурга» на добровольных началах разрабатывают проекты благоустройства.
«В Екатеринбурге можно реально делать такие проекты, потому что здесь много пассионариев. Это считается нормой – быть человеком, который что-то делает, создает, экспериментирует. В Екатеринбурге живут смелые люди, которые любят работать, у нас труд возведен в религию. И люди друг друга вдохновляют», – отметила Анна Клец.
Стоит сказать, что произведения уличного искусства в Екатеринбурге зачастую созданы художниками из разных городов и даже стран. Однако можно встретить и объекты от местных творцов. В них тоже прослеживается своя идентичность, свой стиль и почерк. Те же послания Тимы Ради являются прекрасным примером этому утверждению. Уральские художники стараются работать не только с изображениями, но и со словами.
Своя идентичность, считают эксперты, присуща не только Екатеринбургу, но и каждому из районов города. Есть, например, уралмашевская, академическая, химмашевская. Организаторам фестивалей и самим бывает интересно исследовать эти культурные слои, обнаруживать в них новые и новые подтексты.
«Мы же понимаем, что нет только уральской идентичности. Она есть у каждого города. Сложно выразить ее. Если бы это было просто, мы бы с этим не работали. Придем ли мы когда-нибудь к пониманию этой формулировки? Не знаю, вряд ли. Тем не менее, интересно откапывать эти слои. Главное – рассказывать людям об истории города и о том, как можно работать с ней с помощью искусства. То есть не просто изучать книжки, а преобразовывать информацию в художественный язык. Устанавливать не просто объект, а связывать его с историей города или района», – подытожил Никита Харисов.
«Это планка, которую мы поставили»: Екатеринбург – столица стрит-арта?
Благодаря тому, что в преобразование городской среды вовлечено так много людей, Екатеринбург буквально расцвел. За последние несколько лет количество арт-объектов кратно увеличилось, а серые стены мегаполиса заиграли новыми красками. Столица Урала даже получила неофициальный титул «столица стрит-арта» в России. Однако насколько справедливо это утверждение?
«Екатеринбург на сто процентов столица стрит-арта. Мы – первые люди, которые сказали: «Екатеринбург – столица уличного искусства». Он тогда, конечно, ею не был, но мы вышли и нагло это заявили. На самом деле, это планка, которую мы тогда ставили и продвигали», – вспоминает Анна Клец.
Позитивный опыт внедрения искусства в городскую среду показал, что инициативные команды и просветительские проекты могут преобразовывать пространства, создавать точки притяжения и для местных, и для туристов. Сегодня организаторы «Стенограффии» не только наполняют Екатеринбург арт-объектами, но также устанавливают на улицах элементы благоустройства. Например, в 2022 году у ТЮЗа и «Рубина» появились скамейки и качели. Также организаторы сделали специальный маршрут по арт-объектам. Пройти его можно с помощью стрит-арт линии.
«Проекты искусства в общественных пространствах стали суперпопулярными. Их становится все больше и больше. Причем в разных городах – малых, больших. И это все раскрывается как позитивных опыт. В этом я чувствую нашу заслугу в том числе, потому что мы одни из первых, мы самый долгий фестиваль в нашей стране, и единственный фестиваль с таким количеством сделанных арт-объектов. Да, есть города, где проходят крупные фестивали, там много искусства. Но вот то разнообразие, которое есть в рамках одного города, это только в Екатеринбурге», – заключила Анна Клец.
Прослеживая весь этот долгий, тернистый пусть уличного искусства, можно подвести промежуточные итоги. Екатеринбург всегда оставался центром культурного и художественного развития Урала. Уже с середины XX века здесь работали талантливые художники, создававшие уличные произведения и инициировавшие различные искусствоведческие и культурные проекты. Зрители могут найти на улицах города самые разноплановые произведения – и реагирующие на социально-политическую повестку, и те, что рассуждают на вечные темы. Вовлеченность художников, организаторов, властей, медиа и местных жителей по праву делают Екатеринбург столицей стрит-арта в России.
Фото: Антон Улатов, пресс-служба фестиваля "ЧО", Полина Попова, Антон Федулов
© Интернет-журнал «Global City» Полина Попова
