Егор Мясников – режиссер, оператор и продюсер, за спиной которого десятки работ с известнейшими артистами России, документальные фильмы и короткометражные картины. Вот уже пять лет он в составе компании путешествует по миру, снимая удивительно тонкие и проникновенные работы. Мы решили побеседовать с Егором и выяснить, как создаются клипы, откуда он черпает вдохновение и какого работать с такими крупными артистами, как Юрий Колокольников, «Мумми Тролль», IOWA, «Курара» и многими другими.

Расскажи, пожалуйста, как давно ты занимаешься съемкой?

Сначала я начал заниматься паркуром. Ребята, которые входили в екатеринбургскую ассоциацию, что-то снимали, фотографировали на наших тренировках. Тогда я и решил попробовать. 

Так вышло, что я с самого детства занимался искусством. Родители отправляли меня и в художественную школу, и в музыкальную. И вот, все звезды сошлись. Сначала через фотографию, потом через съемку роликов с акробатикой и паркуром. Также я много путешествовал (тогда это было намного дешевле). Билеты до Исландии стоили 1600 рублей. До сих пор не могу разобрать все материалы их тех поездок. А потом меня позвали снимать в Red Pepper. Сначала просто на проект, а потом на постоянную работу внутри штата.

В каком году это было?

Четыре или пять лет назад.

Что для тебя было поворотным моментом? Может, ты увидел какой-то клип или фильм, который тебя вдохновил?

Как ни странно, такого не было. Кино я начал смотреть в бОльших масштабах, чем раньше, наверное год назад. До этого я в основном смотрел живопись. Мне нравилось наблюдать за художниками. Причем не за техникой, а за их нахождением в контексте культуры. А кино шло мимо меня, несмотря на то, что я уже им занимался, снимал клипы. Я почти не находился в контексте. В какой-то момент дошла очевидная мысль: «Надо смотреть, понимать, что происходит в индустрии, что делают другие люди». 

Многие люди говорят: «Я не буду ничего смотреть, чтобы не быть похожим на других». Но мы просто живем в одно время с другими людьми, создаем что-то похожее не обязательно потому что мы у кого-то это подглядели, а просто потому что это созвучно времени. 

Мы все находимся в одном культурном контексте. Вот сейчас мы выпустили клип группе IOWA, и только потом я узнал, что у The Weeknd вышел похожий клип, похожий сюжет в клипе у Бэллы Порч и еще два украинских репера на очень высоком уровне с точно такой же темой релизнули видео. Правда, концовки у них у всех отличаются от нашей. Люди накидали мне штук 5-6 фильмов, которые я потом посмотрел, которые тоже созвучны. Там даже картинка в чем-то похожа.

Что больше всего тебе нравится в твоей работе?

Придумывание истории, сюжетной линии и одновременно того, как визуально она может выглядеть.

Как ты думаешь, кого в этой индустрии можно назвать трендсеттером?

Все берут у всех и у времени, осознанно или нет. Мы этого уже касались. Все уже существовало до нас. Те, кто выстрелил с чем-то новым, тоже мог это где-то подглядеть. 

Возможно переосмысление, но кардинально нового сейчас, наверное, не придумать. Мы можем подмечать новые вещи, состояния нашего общества, изменения в культуре. Причем подмечать еле-еле, потому что изменения можно проследить лишь по прошествии определенного времени. 

Да, есть люди, за которыми будут следить в любом случае. Актеры театра и кино будто бы уже существуют внутри сформировавшихся трендов. Или существуют на более философском уровне. Они больше влияют на общество, создают тоже своего рода тренд. Это очень спорный вопрос: «Как формируется тренд?». Мне кажется, есть мейнстрим, и ты либо чуть-чуть от него отходишь, либо кардинально меняешь. Результат либо взорвет, либо пройдет незамеченным. У меня нет точного ответа.

Какие этапы существуют при создании клипа?

Ты слушаешь песню. Она тебе сначала не нравится, затем постепенно начинает нравиться. Многие музыканты не любят, когда ты отходишь от смысла песни, начинаешь вкладывать в нее свой смысл. Они хотят буквализировать свой клип. Другая половина наоборот хочет увидеть что-то за песней. Причем историю, совершенно не связанную с ней. И то, и другое – довольно интересные подходы и имеют право на жизнь. 

Чаще мне нравится второй путь, когда ты ловишь настроение песни, пытаешься понять мысль. Внутри этой мысли накидываешь 5-6 идей, коротких синопсисов где-то на пол страницы. 

Дальше ты согласовываешь один из синопсисов с музыкантом, расписываешь историю в один большой сценарий, который со временем превращается в текстовую раскадровку. Это делается для того, чтобы понимать, какие кадры мы будем снимать и зачем. Потом согласовываются актеры, локации, съемка, монтаж, цвет. И вот клип в интернете.

При создании клипа сталкивается множество творческих людей. Бывает ли такое, что вам сложно прийти к компромиссу?

Я не знаю, как внутри других агентств, но у нас есть общий стиль. Все наши идеи всегда чуть-чуть друг на друга похожи стилистически. Разногласия начинаются, когда ты работаешь с клиентской историей, но они всегда улаживаются. В своих проектах я обычно и режиссер, и оператор поэтому разлада внутри режиссерско-операторской группы у меня нет.

Работа с какими музыкантами запомнилась тебе больше всего?

С каждым по разному, но стоит сказать про IOWA. Мне кажется, мы сняли очень не типичный для Кати клип («Бросай»). 

Мне нравится снимать клипы, как короткометражки или трейлеры к фильмам. Снимать музыкантов как актеров. 

Мы взяли на главную роль Катю и Павла Баршака - артиста театра и кино. Это было необычно, потому что передо мной был не совсем музыкант, а актер, герой, который жил в сценарии. Мы репетировали, обсуждали, разбирали похожие моменты из жизни Кати. Я рассказывал свои ситуации. Мы пытались в них играть, воображать. Это тоже было очень необычно.

Я видела, что у вас были коллаборации с такими большими артистами, как Юрий Колокольников. Как проходит работа с настолько известными людьми?

Складывается ощущение, что чем больше артист, тем проще с ним работать. Тот же Серебряков, Хабенский. Они жесткие профессионалы. Приходят на площадку, ничего из себя не строят.

Как ты думаешь, как уральская компания смогла выйти на такой крупный уровень?

Из Екатеринбурга вышло немыслимое количество творческих людей. «Агата Кристи», «Наутилус Помпилиус», «Чайф». Не только русский рок, но и его популяризация стала возможна благодаря нашему земляку Михаилу Козыреву. 

Также здесь родился Балабанов. Музыку к «Брату» он, кстати, подбирал вместе с Козыревым.

Можно ли в таком случае сказать, что дело в особой уральской идентичности?

Я и сам пытался ответить себе на этот вопрос. Может быть, здесь есть культурная децентрализованность от Москвы, от центра. Для тех, кто живет там, нет ничего удивительного в том, чтобы пойти и увидеть Красную площадь или Третьяковскую галерею. Мы все это видели через репродукцию, через книжку, учебник. Мы что-то домысливаем, допридумываем. Находимся вроде в той же культурной ветви, а вроде есть и отличия. 

Если кто-то с Урала будет творить, создавать, оно в любом случае будет отличаться от того, что происходит в центральной части нашей страны.

Ты можешь проследить эволюцию компании от того момента, когда ты в нее пришел, до сегодняшнего дня?

Да, разница большая. Когда я пришел, мы были больше рекламным агентством. Я попал на момент этого излома. Примерно через полгода мы перестали брать совсем рекламные заказы, заниматься производством коротких 15-секундных видеороликов. Тогда мы сняли первый короткий метр – короткометражку для «Дяди Вани». Мы остались в русле работы с брендами, но начали делать контент без прямой рекламы. За 4 года мы превратились из рекламного агентства, в полноценную продакшн-студию.

Как происходит работа в творческом коллективе? Вы же не сидите в офисе с восьми до шести?

Нет, мы сидим там круглосуточно. Особенно если идет какой-то проект. Компьютер продолжает работать, но люди за ним меняются. Один продолжает монтировать, второй идет спать. У нас в офисе очень громко, на это все жалуются, но никто не становится тише.

Давай поговорим про проект «Сохрани мою речь навсегда» (трибьют-проект Осипу Мандельштаму, в рамках которого известные российские музыканты записали песни на стихи поэта. Red Pepper Film сняли клип к каждому треку – прим. ред.). Как пришла идея?

Идея пришла Роме Либерову. Он предложил нам снять 20 клипов на песни для проекта. Наш директор Данил Голованов такой: «О, круто! У нас будет много клипов!». Двадцать музыкантов, двадцать совершенно разных историй. Небольшой, но культурный вклад в этом есть. 

Проект называется «Сохрани мою речь навсегда», и мы, возможно, как-то чуть-чуть ее сохранили.

Я, как режиссер, снимал клипы группе «Свидание», IOWA.

Какое твое любимое видео из этого проекта?

Мне сразу Shortparis вспоминается. Очень чистая и концептуальная идея, классно воплощена. С Оксимироном тоже отличная работа. И наша «Курара», конечно.

Какие крупные проекты планируются в будущем?

Для Skillbox мы выпустим несколько документальных фильмов, один из которых я снимал как режиссер. У нас там было 5 операторов, снимали в деревне. 50-60 героев за два дня. И музыкальный клип для Екатерины Яшниковой.

Фото предоставлено из личного архива

© Интернет-журнал «Global City» Полина Попова