-2 °C
Стоило нам только войти в вуз, нас практически тут же окружили студенты Уральского Федерального университета. Молодые парни и девушки окружили нашего героя в надежде сделать памятное фото. Когда мини-фотосессия закончилась, кто-то из толпы поблагодарил Андрея Борисовича за его творчество.
Ваша ли это была инициатива поступать в УПИ? Или все же родители настояли?
У меня вообще не было других вариантов, кроме как УПИ. Ну и одноклассники помогли, конечно. Все же хотят не расставаться с друзьями. К тому же я всегда тяготел к какой-то технике, механике. Поэтому поступил на кафедру механико-машиностроения.
Всегда думал, что буду инженером, изобретать какие-то механизмы. Но вот судьба распорядилась по-своему.
Родители всегда меня прекрасно понимали и поддерживали мой выбор. Папа и мама говорили: «Замечательно, сынок, поступил в технический вуз».
Вы родились и выросли в самом отдаленном районе Екатеринбурга – на Химмаше. Сейчас вы активно участвуете в жизни своей малой родины. Например, бьетесь за сохранение Дворца культуры, который городские власти хотят снести. Раньше там располагалось множество активностей для детей – кружки, секции…
Они и сейчас там есть.
А вы тогда ходили в какой-нибудь из них?
Да, в кружок киномехаников. Показывал кино на большом экране. Меня там научили запускать аппарат, который работал на углях. Такая мощная машина была!
А вам какие фильмы в детстве нравилось смотреть?
«Пираты двадцатого века» мне очень нравились. Супер фильм. Приключенческое мне нравилось кино.
Кем вы мечтали тогда стать?
Таксистом. Мне казалось, что это очень интересная работа. Все время за рулем, общаешься с людьми. У меня был сосед таксист, и он всегда был при деньгах, всегда навеселе, а еще машина во дворе стояла. Мой папа десять лет в очереди стоял за автомобилем, а тут у тебя уже такси, и машина своя. Ты можешь куда хочешь на ней ехать.
Вы могли хотя бы приблизительно предполагать, какая слава вас ждет, когда только начинали заниматься КВН?
Абсолютно нет. У нас была необходимость куда-то выплескивать творческую энергию, вот и все. КВН был отдушиной после учебы, где мы отдыхали и веселились. Собирались два-три раза в неделю, и продолжали играть без надежды, что это как-то изменит нашу жизнь. И каким-то образом наше хобби перевесило учебу и все прочее.
Мне кажется, я первый ушел с работы. Конечно, это было очень трудное решение, потому что на работе платили деньги, а в КВН – нет.
Помню, мы ездили на фестиваль в Юрмалу, и нам нужно было выехать командой 12-13 человек. Институт, конечно, оказывал нам финансовую помощь, но ее хватало буквально на билеты и все. А вот проживание, питание, костюмы, реквизит – это уже сами, ребята. Скинулись в общий котел, пошли на рынок, купили две коробки «Доширака» и ящик тушонки. Распихали по сумкам и так прожили неделю. Завоевали первое или второе место. Такие вот были времена.
Через какое время родственники и друзья поняли: это серьезно, это уже не просто развлечение?
Мне кажется, они до сих пор не поняли.
Друзья до сих пор думают, что это я так, развлекаюсь. Родители тоже до упора говорили мне «Займись чем-то серьезным».
Одноклассник один лет пять назад говорит: «Андрюх, ну это же все закончится у вас скоро». А у нас уже концерты на СТС, большие шоу. Я говорю: «Да не закончится! Наоборот все только начинается». А он: «Ну видно, что это все у вас скоро закроется». В итоге мы поспорили на бутылку коньяка. Через пять лет я его спросил: «Ну что, закончилось?». Какого, говорит, тебе коньяка купить? В итоге так и не купил ничего, забыл, видимо. Только спорить умеет.
Вам до сих пор доставляет удовольствие заниматься юмором?
Да, только хорошим юмором. Не всегда юмор у нас сейчас хороший, я к нему очень скептически отношусь. Мне кажется, он сейчас немного загнивает. Хорошо, что появился стэнд-ап, импровизация. Начинаю потихонечку вникать в эти направления. Мне кажется, это прекрасно, что пришла новая волна.
Хороший, качественный юмор сторонится оскорблений и унижений. Все, что связано с гадостью, глупостью – мимо. В юморе важна идея. Когда ее нет – это так, пустышка.
Сталкивались ли вы с творческие выгоранием? И как с этим бороться?
Конечно, постоянно сталкиваемся. Со стороны кажется, что юмор – это такое легкое занятие. На самом деле это очень тяжелый труд. Сейчас мы делаем концерты каждый месяц. Происходит так, что мы только садимся писать материал, а до нас доходит информация, что уже продано два зала. А у нас ни одной шутки! Психологически это тяжело. Как будто делаем автомобиль, который уже продали.
А на что переключаетесь?
На спорт. Хоккей, кайтинг (кайтинг – катание на доске с парусом во волнам). Кайтинг – прекрасный вид спорта. На моря можно съездить. Также, конечно, у нас в Екатеринбурге насыщенная культурная жизнь.
Что может рассмешить вас – человека, который уже много лет профессионально занимается юмором?
Меня вообще тяжело рассмешить. Как-то все меньше и меньше смешного в жизни.
Когда очень долго чем-то занимаешься, начинаешь понимать все механизмы, все схемы. Наверное, вы когда слышите шутку, просто раскладываете ее в голове?
Да, профессиональная деформация. КВН я не смотрю уже лет 7. Я уже вижу структуру, понимаю, как закончится шутка, и мне уже не смешно. А раньше я прям садился и кайфовал.
А вы не думали в будущем заняться продюсированием? У вас огромный опыт работы в медиа, могли бы поделиться с начинающими юмористами.
Для этого нужен определенный склад ума, характера, способностей. Мне кажется, я не продюсер. Чтобы вырастить хорошего юмориста, надо лет семь. Даже если взять уже более менее готового, все равно на раскрутку понадобится пять лет работы на сцене, за сценой, в сценарном плане.
Я не считаю юмористами тех, кто читает чужие монологи. Это эстрадники. Юмористы – те, кто сами себе пишет, пропускает через себя. Задорнов, Жванецкий. Стендаперы. Они достойны уважения.
Бываю у уральских комиков в тусовке иногда, но сам бы не хотел себя в этом пробовать. Но я очень рад за Мишу Шаца, который нашел себя в стендапе. Я понимаю, как ему было сложно перестроить себя. Казалось бы, это все один и тот же род деятельности. Но общаться вживую с публикой – это совсем другой уровень.
Если уже сейчас вы испытываете усталость от этой деятельности, как думаете, где вы будете через 5, 10, 20 лет?
У реки с удочкой и ведром, в котором плещется плотва. Либо с лукошком в лесу.
На сцену уже не хочется через такое время?
Может быть, это и будет, но я не думаю, что через 10 лет буду плясать и носиться на сцене. «Кто вы? Я вас не слышу! И уже не вижу! Где вы?». Всему свое время. Через 10 лет мне будет уже 60. Это самое золотое время для мужчины. Рыбалка, по грибы сходить. Класс! А, может, таксовать начать?
Фото: Евгений Поторочин
© Интернет-журнал «Global City» Полина Попова
