-2 °C
История бренда берет начало в 1989 году, когда супружеская пара Селяниных спроектировала, связала и продала свой первый джемпер. Именно так родился настоящий Дом трикотажа с неповторимым почерком. Семейный бизнес получил название «Лариса Селянина». Особенность одежды бренда заключается в том, что производством тканей команда занимается самостоятельно, а вдохновение для принтов дизайнер черпает из заграничных поездок. Например, на полотнах можно встретить узоры, характерные для японской, перуанской, мексиканской и австралийской культуры.
Продолжателем семейного бизнеса сегодня является Анна Селянина – дочь художницы. Совместно с мамой они выпускают коллекции и продолжают покорять новые вершины. Например, работы дизайнеров были представлены на Неделе Моды в Москве, на индустриальных салонах Prêt-à-Рorter Paris и Collection Premiere Moscow.
В сегодняшней экономической ситуации, когда российский рынок лишился множества крупных брендов, работа отечественных модельеров кажется особенно востребованной. В будущем они могли бы заменить собой такие марки, как Zara, H&M, Bershka и другие. Однако, признаются дизайнеры, все не так просто – для начала нужно разобраться с проблемами в легкой промышленности и понять, как продвигать свое творчество в новых реалиях. Мы решили узнать у Ларисы и Анны Селяниной, как им удается сохранять свой бренд вот уже 33 года и что ждет компанию в будущем.
Ваш бренд существует уже 33 года, и за это время пережил множество экономических и политических потрясений. Как вам удается держаться на плаву?
Лариса: Это рассказ про энергию. Надо больше путешествовать, пользоваться тем, что дает нам наша планета. Это энергия гор, речек, водопадов, людей, встреч. Это дает шанс жить, появляется смысл. Когда ты путешествуешь, общаешься. Только это. Когда наступают тяжелые времена, надо двигаться очень маленькими шагами. Медленно, как черепашка. Лечь на дно, как подводная лодка, и отлежаться. Нельзя делать резкие движения, нельзя закрываться, бунтовать. Надо просто ждать и тихонечко сохранять свой коллектив, стараться их поддерживать, не грести на себя. Это единственный способ выживать 33 года.
На Неделе моды в Екатеринбурге многие дизайнеры отмечали, что сейчас испытывают огромный дефицит в кадрах. Сталкивались ли вы с этой проблемой?
Анна: Да, действительно, с кадрами огромная проблема. Поэтому сохранить команду – это ровно то, про что говорит мама. В нашей команде всего 15 человек. Мы знаем каждого, семью каждого. Мама собирала этот коллектив по крупицам. Люди работают с нами по 15, по 20, 25 лет. Но сейчас добирать стало труднее – мы постоянно находимся в поиске швей, например.
Нынешняя экономическая ситуация, санкции не могли не сказаться на работе сферы дизайна. Вам наверняка приходится сталкиваться с тем, что способы продвижения бизнеса стали недоступны. Удалось ли вам преодолеть эти трудности?
А: Конечно, то, что случилось – это катастрофа. Сложно работать в таких условиях, всем подрезали крылья. В первую очередь маленьким компаниям, у которых был очень маленький бюджет на рекламу. Нам в том числе. Через популярные социальные сети был прямой контакт с клиентом, не только из Екатеринбурга. У нас хорошие продажи и в Москве, Санкт-Петербурге и по всей стране. Из-за того, что нам перестала быть доступна таргетированная реклама, стало сложнее работать. Мы заново учимся ходить, говорить. Ну, а как? Мы же продолжаем работать, не закрываемся. Осваиваем какие-то новые инструменты. «Одноклассники», «ВКонтакте». Все, во что мы не верили все эти годы. Пробуем, разбираемся. Что-то работает, что-то не работает. Понимаете, мы работаем в креативной индустрии. Самое главное – это возможность творчества.
У нас маленькая семейная компания. Нет штата рекламщиков, штата маркетологов, финансовых директоров. Бренд находится в нескольких руках. И эти руки, вместо того, чтобы разрабатывать новый, красивый, конкурентоспособный продукт, начинают заново разбираться с социальными сетями – с тем, с чем разбираться, честно говоря, не очень хочется. Была какая-то схема, теперь она не работает. Ну, мы это освоим, найдем новые способы.
Все чаще стали звучать тезисы о том, что уход зарубежных брендов откроет перед российскими дизайнерами новые возможности. Как вам кажется, справедливо ли это утверждение?
А: У нас нишевый бренд, авторская одежда. Дизайнерская одежда. Она не может выпускаться тысячными тиражами. Когда мы говорим о том, что ушли иностранные бренды, и вместо них теперь появятся российские бренды, надо понимать, что у Zara, H&M и других гигантов были огромные обороты. Это не происходит за один день. Потребуется несколько лет. Поэтому в перспективе, конечно, у нас есть прекрасные российские марки, которые эту нишу займут. Сразу скажу, что это не мы. Потому что для того, чтобы занять нишу Zara, надо масштабироваться. Нужно отдавать производство на аутсорсинг, а мы этого не хотим. Мы бережем наше качество, прямой контакт с клиентом. Мы выпускаем небольшие партии, нам интересно, что мы каждый год делаем какую-то уникальную высокохудожественную одежду. Причем ее можно носить в повседневной жизни, это не сценический костюм. Если мы будем масштабироваться, нам придется эту «авторскость», художественность урезать. Вы бы отличили со споротой биркой Zara от H&M? А Селянину вы всегда сможете узнать, даже без бирки. Всегда.
Заметили ли вы за последний год рост спроса на одежду вашего бренда?
А: Мы продолжаем работать, и продолжаем хорошо продаваться. Возможно, какая-то часть клиентов повернулась к нам за неимением доступа к западным брендам. Время покажет, это очень медленный процесс, он не происходит за один день.
Ваши коллеги также неоднократно высказывались, что испытывают дефицит тканей. Ездят за материалами в Турцию, Узбекистан, Беларусь. Как вы с этим справляетесь?
А: У нас с этим все хорошо, мы не закупаем ткани. Мы их производим. Мы трикотажное производство, это другой способ производства полотна. Поэтому мы не зависимы от поставок тканей. Мы закупаем пряжу, и зависим от ее поставок. В данный момент большая часть сырья, с которой мы работаем, отечественная. С отечественным сырьем всегда непросто, но как-то выкручиваемся. Покупаем цветную пряжу и вяжем тот рисунок, ту толщину, ту фактуру, переплетение полотна, которое нам нужно для создания новой одежды.
Есть ли шансы, что в будущем удастся возродить региональную легкую промышленность?
А: Понимаете, легкая промышленность – это же целый большой цикл. Это настолько многосоставная история, в которой должно быть все свое. Начиная от пастбищ с овцами. Где мы шерсть то будем брать? Пока что мы закупаем ее в других странах.
Как вам кажется, выполнима ли идея импортозамещения?
А: То, что мы в нашей небольшой компании не сможем импортозаместить всех, я вам гарантирую. Не сможем. Но мы делаем ярче жизнь многих, кто к нам приходит за новым образом, это в наших силах. Так было, есть и будет.
В рамках исследовательского проекта Global City «Надеть одежду – одеть Надежду» представляем наш первый документальный фильм, который расскажет об импортозамещении на Урале, о надеждах на региональную легкую промышленность и о том, как создается дизайнерская одежда.
© Интернет-журнал «Global City» Полина Попова
