+7 °C
Павел Скрипниченко и Ксения Кантор, чьи идеи напрямую демонстрируют огромный научный потенциал Екатеринбурга как города для науки, проводят множество образовательных мероприятий для обычных людей — лекции об инопланетянах, курсы профориентации для тех, кто хочет стать астрономом и уроки в школах. В интернете можно найти немало восторженных отзывов от ее учеников.
– Кто все те люди, которые приходят к вам на лекции?
Ксения: Это учащиеся из Екатеринбурга и области. Но не только.
Павел: Мы проводим открытые лекции для взрослых и детей, проводим выездные мероприятия. Это может быть кто угодно: уровень познаний примерно одинаков у всех, отличается лишь уровень мотивированности. Когда мы только начинали, делали акцент на школьниках старших классов, а потом расширились на средние классы, взрослых и даже учеников начальных классов. Но потом появился запрос со стороны детских садов. В итоге нашими слушателями становятся кто угодно. Дело не в возрасте или социальном статусе, а в каких-то других вещах.
– А как проходят занятия?
Павел: Мы создаем новые формы мероприятий, позволяя всем возрастам прикоснуться к науке. Мы разрабатываем интерактивные игры. От самых простых в формате «вопрос-ответ» до более сложных форм. В этом проявляется наше педагогическое творчество. Идея в том, чтобы не оставить детей за бортом, а делать все, чтобы они могли материал понять.
– И взрослые приходят?
Павел: Конечно.
– Что самое сложное в популяризации науки?
Павел: Ну, вы сами спросили (смеется). Во-первых, важно осознавать, зачем вообще заниматься популяризацией наук. Спрос на знания в области естественных наук есть, но наша деятельность — не столько удовлетворение интереса, а чуть более глобальная с социальной точки зрения задача. Мое глубокое убеждение заключается в том, что качество образования в естественно-научных дисциплинах определяет определенный технологический уровень. Объясню: у нас могут быть какие угодно технологии, наука и так далее, но есть критерии, по которым можно оценить качество экономики в стране; качество кирпича, гвоздя или дорог, качество таких вот бытовых вещей очень сильно зависит от уровня осознанности людей в естественных науках. Пример: если люди понимают, как экономить воду, они могут экономить свои средства, если они понимают, зачем утилизировать батарейки, мы получаем экологические плюсы. Наша миссия — повышение этого технологического уровня.
– А как это связано непосредственно с астрономией?
Павел: Мы читаем лекции по разным естественным наукам — термоядерному синтезу, антивеществу и урбанистике. Астрономия в этом смысле интересна тем, что направлена в будущее.
Трудностей много. И в плане построения бизнеса, и в плане социально-психологических аспектов. Мало кто понимает, зачем мы это делаем. Особенно — зачем делать это среди тех, кто принимает решения. Когда мы начинаем организовывать мероприятия, это нередко вызывает отторжение. Например, когда мы предлагаем крутой, качественный проект, приезжаем в школу, а там нет должной организации. Еще проблема — низкая юридическая грамотность руководителей. Многие школы не могут корректно вписать в свою деятельность то, что мы делаем, поэтому бывает проще запретить.
Ксения: Это проблема многих школ. Тем, кто приглашает нас в учебное заведение, приходится заполнять такое количество бумажек и стараться получить разрешения, что проще этого не делать. Такого формата, как выездное мероприятие, направленного на популяризацию науки, в законе не существует.
Павел: Психологически тоже непросто: близкие нечасто нас поддерживают, многие друзья говорили, когда мы начинали, что лучше открыть ларек с овощами. Но это не наша миссия. С одной стороны, мы — свет в ночи, несешь истину в собственной интерпретации, а с другой стороны, всех благ и эффектов на себе не ощущаешь.
Ты жертвуешь своим здоровьем, временем и деньгами, чтобы изменить ситуацию. Мы верим, что если уровень грамотности будет выше, мы и жить по-другому будем. Самое сложное — ощущение борьбы с ветряными мельницами. Если бы мы делали это в государстве с чуть более высоким технологическим уровнем, то было бы проще. Но, с другой стороны, делать нужно там, где сложнее, а не проще. Этим мы и занимаемся.
– А что делать тем, кто во что бы то ни стало хочет попасть на ваши лекции или просто жаден до адекватных знаний?
Ксения: Если человек очень хочет, он может даже организовать по нашим программам курсы. Мы с удовольствием делимся знаниями и можем готовить педагогов. А частному лицу нужно просто зайти на сайт и выбрать подходящий для себя курс.
Павел: Человеку, который не имеет профильного образования, сложно отличить правду ото лжи, поэтому искать нужно экспертов. Эксперты в области астрономии есть только в Уральском Федеральном университете. Обращайтесь.
Павел Скрипниченко — преподаватель УрФУ
– Вы ведете лекции и для тех, кто приходит из дилетантского любопытства. Какие чаще всего вопросы задают?
Павел: Это еще одна боль. У меня был опыт, когда были подготовлены невероятные лекции про физику звезд, а люди спрашивали про черные дыры, гороскопы, пришельцев, про похищение коров, внеземную жизнь и Марс.
– Откуда это и как исправиться тем, кто уже не сидит за партой?
Ксения: В Сети очень много фейкового контента. Общий курс планетологии дает мировоззренческую позицию. Взрослые приходят, потому что не смогли составить свою мировоззренческую картину, им не хватает информации, а астрономия помогает им собрать все знания воедино. Общая астрономия — это ведь и бытовые вещи: календари, система счета времени и смена времен года, это то, что нас окружает. Почему 12 месяцев? Почему 365 дней? Почему 360 градусов? На эти вопросы отвечает именно астрономия. А спрашивают у нас то, о чем прочитали в интернете, где столько глупостей, не имеющих отношения к действительности. Хорошо, если заинтересовавшийся человек почитает Хокинга или посмотрит Discovery, но ведь он может посмотреть РЕН-ТВ или видосик на YouTube.
- А как замотивировать человека структурировать свои знания?
Павел: Наша основная задача — дать профессиональное обучение, дать базу. Привести людей на курс сложно. Даже дети, мечтающие стать астрономами, сталкиваются с тем, что родители считают, что им нужно стать экономистом. Поэтому мы сделали упор на просвещение и популяризацию и решили проводить «Дни науки» на площадках образовательных учреждений. За время работы нас послушали 50 тысяч школьников. Из них человек 100-150 захотят приехать и поступать в УрФУ на кафедру астрономии. У всех должен быть доступ к науке, мы несем за это социальную ответственность и даем эту возможность.
– Астрономии много лет не было в школьной программе.
Павел: Вернули год назад, и мы приложили к этому руку. Мы лет 10 этого добивались. Но все случилось неожиданно и оказалось, что никто к этому не готов. Учителям по физике (теперь они ведут уроки астрономии, - прим.ред.) пришлось переучиваться, а учебники оставляют желать лучшего. Вернуть — вернули, но плоды от этого появятся нескоро.
Возможно, время пройдет, к астрономии начнут относиться лучше. Астрономия — единственная наука, отвечающая на вопросы религиозного характера: откуда все началось и чем все закончится? Это позволяет другим наукам сложиться в единую мозаику. Когда-нибудь этим научатся пользоваться. Астрономия — это то, что формирует научное мировоззрение. Если ее не будет, свято место пусто не бывает, то на ее место придут РЕН-ТВ и гороскопы.
– А как объяснить человеку, что гороскопы далеки от науки? И надо ли?
Ксения: Когда астрология зарождалась, она имела религиозно-мировоззренческий оттенок и была привязана к астрономии, она приносила пользу как алхимия для химии — двигала настоящую науку. Сегодня эта цель изжила себя, но каждый же верит в то, во что хочет верить.
Павел: У нас даже есть лекция от астрономов по астрологии.
Не могу не спросить, как вы относитесь к «околонаучным» сериалам? «Теория большого взрыва», например.
Павел: Я не смотрел. И не могу смотреть научно-популярные и научно-фантастические сериалы. Мне неинтересно.
Ксения: Я «Теорию большого взрыва» смотрела еще до того, как начала работать здесь. Там абсолютно социальный сюжет, а герои-ученые, такие помешанные на науке интроверты, из сериала… Они встречаются и в жизни, нет, Павел Вадимович, я не про вас (смеется), в этом плане сериал правдивый. Но про науку как таковую там ничего нет.
– А как в целом вам живется в обществе, где люди так мало знают об окружающем мире?
Павел: Мы предлагаем альтернативу — знание.
Ну и напоследок. Какое самое распространенное заблуждение, касающееся астрономии, есть в головах большинства из нас?
Ксения: Во сколько у нас полдень?
– В 12 часов.
Павел: А вот и нет! Полдень не в 12, а в час дня. В советское время декретом какого-то наркомата был введен дополнительный час, то есть к поясному времени, в котором мы живем, был добавлен час. Поэтому солнце проходит наибольшую высоту, точку юга, в 13 часов. Поэтому, если вы справляете черную мессу, а дьявол не появляется, не значит, что его нет (смеется), значит вы просто не вовремя это делаете.
© Интернет-журнал «Global City» Светлана Чащухина
